для тех, кто слушает стихи Вислава Шимборска: (02.07.1923 - 01.02.2012)

Авторский вечер

Муза, оваций мы не пожинаем.
Мы не боксеры, увы, а поэты.
И тем не менее люди собрались, -
целая дюжина зрителей в зале! -
правда, здесь кто-то из-за непогоды;
кто-то из близких… Муза! Пора ли?

Дамы готовы млеть от восторга
весь этот вечер… - На матче боксерском!
Вот где достойные Дантова света
страсти. О, Муза! Куда нам до этого!

Быть не боксером. Быть, - ужас! - поэтом:
быть осужденным к хожденью в веригах.
За недостатком мускулатуры,
школьных учебников литературы
миру являем мы будущность.
Муза! Даже Пегасу это в обузу!

В первом ряду задремавший дедуля.
Снится бедняге: бабуля вернулась
из мира иного. И целую гору
ему приготовит оладий на сливках.
Прямо с огня! Вкусно! Жар так и пышет, -
не подгорели бы!.. Муза, мой выход… 
      (перевод В.Луцкера)
..^..   



Кто-нибудь любит поэзию

Кто-нибудь, -
значит: не каждый.
Даже не многие, а меньшинство.
За исключеньем учащихся школ
и поэтов,
выйдет любителей этих на тысячу, может быть, двое.

Любит, -
как любят картошку с грибами,
и комплименты, закатов оттенки,
свой полушалок,
стоять на своем,
выгулять грузного пса перед сном…

Поэзию, -
что ж есть поэзия? 
Сколько ответов
случалось услышать по поводу этому.
Счастье мое: все они легковесны,
      иначе как мне слагать эти тексты.
          (перевод В.Луцкера)
..^..





Версия событий

Поскольку разрешалось выбирать,
мы выбор обосновывали долго.

Нам были неприятными тела,
в особенности - плоти разложенье.

Необходимость голод утолять
претила; также - деспотия 
над организмом функции желез,
безвольное наследованье черт
характера.

Мир, где нам предстояло вскоре быть,
был в стадии вселенского распада:
там властвовали следствия причин.

И с ужасом, и с некоторой грустью
мы большинство 
предложенных на выбор приватных судеб
отвергли.

Не обошлось
без каверзных вопросов: для чего
в мученьях мертвого рожать, и кто бы
по доброй воле согласился стать матросом
на яхте, обреченной не доплыть.

Об избавлении от смерти разговора
и не было, хотелось - без мучений.

Зато, как сильно 
нас к себе влекла любовь.
И с оговоркой - чтоб не безнадежной.

Служенья музам мы старались избежать:
критерии прекрасного размыты,
а для шедевров характерна хрупкость.

Власть, знали, - зло для наделенных ею.
Быть этносом под игом власти - злее.

До овладевших массами идей,
до шествий факельных, до гибели народов
охочих не было,
но в данной череде
веков история без катаклизмов
никоим образом свершиться не могла.

Неисчислимо звезд за это время
успело вспыхнуть
и остыть успело.
И наступило время начинать.

В конце концов, устав от разговоров,
мы отобрали первых кандидатов
в первопроходцы, также - в лекаря;
в философы непризнанные,
в садоводы,
в артисты, в музыканты -
все они,
признаться честно, шансов не имели
на сотворенье избранной судьбы.

Необходимо стало еще раз
от самого начала все осмыслить.

Нас привлекал 
предложенный десант
со стопроцентным 
скорым возвращеньем.
Отрыв от вечности
откуда ни взгляни
однообразной и невозмутимой
впредь больше мог и не произойти.

Но цель свою 
мы знали лишь извне;
познанья эти зыбкими казались.

Ну разве мудро было б воплощать
поверхностных решений совокупность?
Поэтому решили, что верней
не торопясь на месте оглядеться,
и действовать на месте сообразно
с реальным положением вещей.

Мы увидали Землю. Существа
отчаянные там уже ютились.
Растенья чахлые, невероятно, но 
уверенные: их не вырвет ветер,
вцепились в скалы.

Маленький зверек
упорно норку рыл с непостижимым
для нас упорством, и еще - с надеждой.

О, как в сравненьи с ним казались мы
излишне осторожными, смешными!

Тогда же обнаружилось: редеют 
ряды средь нас.

И мы пошли на свет;
то был огонь костра
разложенного прямо у крутого
реки реальной берега…

От костра поднялся кто-то,
но не нам навстречу,
а в поисках чего-то… Для костра?
    (перевод В.Луцкера)

..^..

всё в исп.  В. Луцкера